Радио для Общества без запретов: за границей это норма

Дмитрий Губин рассказал о радио без помех, об Общественном радио в Швеции. Новую статью Дмитрия публикуем в сокращении.

"Недавно с группой товарищей я побывал в Швеции. На деньги шведских налогоплательщиков. Группа товарищей увиденным (а точнее, услышанным) была потрясена. Я же их потрясением был вдохновлен.

Про «группу товарищей» я пишу без иронии – дюжина программных директоров, главных редакторов и владельцев радиостанций, с географией от Сочи до Костомукши, местных и сетевых, целую неделю искренне удивлялись тому, чему в Швеции удивляется любой путешественник.

Настоящее потрясение ждало не в дополнительной, а в основной программе.

Главное, чем были потрясены мои российские коллеги, – что первые четыре канала шведского телевидения, равно как и четыре канала шведского радио, являются общественными. Радио 1 – это, условно, «Радио России» (которое во времена первых пейджеров было вовсе не радио для парализованных старушек, не имеющих сил от отчаяния залепить костылем по репродуктору, а рупором молодой демократической России, и ему верили даже больше, чем «Эху Москвы» сейчас). Р2 – это, условно, «Культура». Р3 – молодежное радио, то есть российская «Юность». Р4 – это научное и региональное радио. Все это в FM-диапазоне, хотя вот-вот, похоже, в Швеции радио станет цифровым. И мы в стокгольмском Доме радио были, и видели полный радийный цикл (от столовой до замечательно ухоженного кладбища при церкви, на которое выходят окна коридора – элегичное, успокаивающее зрелище, особенно если у твоей программы падает рейтинг), и продюсер молодежного Р3 Улла Свенссон проводила с нами все утро, показывая самую лихую эфирную студию изо всех, которые мне доводилось видеть, – в ней идет трехчасовое шоу «Утренний пассаж». Студия эта украшена картинами, увешана флагами, там пыхтит кофеварка и устроен бар, а само шоу ведет в компании двух девушек невероятно популярный шведский парень Кодье, цветом кожи напоминающий шоколадку с 90-процентным содержанием какао-бобов. Реклама шоу, где Кодье в одном халате прыгает у микрофона на кровати со своими боевыми подружками Мартиной и Ханной, известна всей стране.

И все это, я так понимаю, определенное впечатление на моих коллег из регионов произвело. (Да и на меня произвело. Я еще помню, как на ВГТРК былых лет, то есть на телеканале «Россия» времен пейджеров, вел новости спорта чернокожий Зайцев – и дивно, на мой взгляд, вел, – но с тех пор, щадя нервы русского патриота, эксперименты не проводились.)

Но настоящий шок с коллегами случился, когда фру Свенссон стали задавать вопросы.
– Сколько процентов вещания занимает у вас реклама?
– Нисколько, – последовал ответ. – Мы общественное радио, у нас нет рекламы.
– То есть у вас вся реклама размещается не на радио, а на телевидении?
– На общественном телевидении у нас тоже нет никакой рекламы.
– Как вы согласовываете с государством свою работу?
– Никак не согласовываем, мы общественное радио.
– Но администрация премьер-министра может вам дать указания?
– Мы общественное радио, нам никто не может давать указания. В Швеции есть комитет по вещанию, если вы об этом, но он разбирает жалобы на конкретные программы, если такие поступили. И разбирает их после того, как программы вышли в эфир, а до этого он не вправе вмешиваться. И после тоже не вправе вмешиваться, просто мы обязаны объявлять о его решениях.
– А бюджета, конечно, вам не хватает!
– Хватает. Ведущие на утреннем шоу притирались друг к другу у нас четыре года, и они у нас очень-очень недурно получают. А споры о том, каким быть выпуску новостей, мы вели целых семь лет!

И вот этим фактом – что общество важнее чиновника, что общественное главнее государственного и что это не просто слова, что на этих принципах держится целая гроздь СМИ, финансируясь и охраняясь подобно природному заповеднику,— и были мои коллеги потрясены".

Дмитрий Губин, полная версия статьи ЗДЕСЬ

Твитнуть